На гитарах, сделанных Феликсом Робертовичем Акоповым, играют многие профессиональные исполнители нашей страны. На Всероссийском конкурсе мастеров музыкальных инструментов ему была присуждена первая премия.
Феликс Робертович начинает разговор с того, что гитарный мастер должен в совершенстве владеть столярным ремеслом, обладать хорошим музыкальным слухом и иметь незаурядное терпение. Но это лишь первейшие, самые необходимые условия. А главное в его деле - прежде всего, умение согласовывать... противоречия.
Наверное, основное противоречие - между желанием стать мастером как можно раньше и необходимостью десятилетиями развивать интуицию, потому что нет двух одинаковых кусков даже одной породы дерева, и каждый нужно обработать по-своему, интуитивно подбирая нужную толщину. Поэтому мастер обычно начинает делать хорошие гитары годам к пятидесяти.

Феликс Робертович Акопов

Но Феликса Робертовича не устраивала такая перспектива, и он обратился за помощью к науке. Прикладывал к разным местам корпуса гитары датчики, подсоединял их к осциллографу и наблюдал колебания. Кое-кто из опытных мастеров с недоверием относился к этим экспериментам, считая, что никакая наука не поможет сделать хорошую гитару. Отчасти они были правы: опыты прибавили знаний об уже сделанном, но не сумели дать никаких общих рецептов на будущее - все из-за той же неодинаковости дерева. Но эксперименты все-таки сделали доброе дело - сократили время на обретение мастерства. Первую хорошую гитару Феликс Робертович сделал в двадцать шесть лет.
Так он разрешил для себя первое противоречие.
Противоречие другое. В технике есть широко известное понятие - запас прочности. Обычно чем он выше, тем надежнее конструкция. Гитара с точки зрения техники - тоже конструкция, и каждому мастеру хочется, чтобы его инструменты жили долго. Но запас прочности у хорошей гитары должен быть очень небольшим, иначе корпус получится тяжелым, струны при игре не смогут расколебать его, резонанс будет быстро затухать. Но и до предела об легченный корпус тоже делать нельзя: звучит все-таки дерево, и чем его меньше, тем беднее тембр инструмента. Кроме того», натянутые струим могут покоробить слишком тонкую деку, и гитара погибнет. Значит, нужно искать - и находить каждый раз заново - золотую середину.
Третье противоречие. Чтобы до тонкостей знать требования музыкантов к инструменту, мастер должен сам профессионально играть на нем. Феликс Робертович - исполнитель высокого класса, он стал лауреатом одного из музыкальных фестивалей. Но профессиональное исполнительство на гитаре, как и на любом другом инструменте, почти не оставляет свободного времени. И изготовление гитар тоже его не оставляет. А выбора — или то, или другое - у мастера нет. И то, и другое!
И еще такое противоречие. Настоящая гитара должна быть красивой. Изящная форма корпуса, шейки, головки - все это само собой разумеется. Но есть и еще одна тонкость. Феликс Робертович выклеивает орнамент розетки из деревянных квадратиков размером миллиметр на миллиметр. Это кропотливое занятие требует как бы не столько же времени, сколько уходит на всю остальную работу над гитарой. Есть гораздо более простой способ, которым пользуются на фабриках: орнамент делается наподобие переводных картинок, а потом покрывается лаком. Мастер опять стоит перед выбором: воспользоваться быстрым и легким методом, экономя силы и столь драгоценное время, или продолжать настоящую художественную работу? Это противоречие Феликс Робертович без всяких колебаний решает в пользу своего привычного способа, продолжая выклеивать орнамент из крохотных квадратиков.
Есть противоречия и другого характера - тут мастерство уже ни при чем. Дерево для гитары должно быть выдержанным. Заметьте: не просто высушенным, этого как раз добиться легко, а именно выдержанным. Разница существенная. У высушенного дерева сопи из капилляров испарились, но осталась пустота, готовая же заполниться платой. Бели делать гитару из такого дерена, ее и.....и нужно держать в оранжерейных условиях, имаме она отсыреет и покоробится. А у выдержанного дерева капилляры засмолились и влагу уже не принимают. Такое дерево можно и в воду бросить, а потом делать гитару - и ничего.
Так где же взять выдержанное дерево? Если вы увидите, как из развалин снесенного старого дома кто-то вытаскивает балки и половицы, знайте - это скорее всего музыкальный мастер. Но так можно добыть ель, сосну, березу. А палисандр, красное дерево, орех? Старинную мебель уже не выбрасывают, и у мастеров не стало существенного источника материала. Пробовали делать гитары из дерева отслуживших свое роялей. И долго не могли понять, почему получается не так, как ожидалось, ведь уж куда лучше выдержанное дерево! Оказалось, оно привыкло к другому режиму звуковых колебаний и перестроиться уже не может.
Так что мастеру иной раз труднее найти материал, чем сделать из него инструмент.
Но допустим, что все эти противоречия удачно разрешены. Оказывается, остается еще одно, главное.
Феликс Робертович показывает свою лучшую гитару - на ней когда-то играл Александр Михайлович Иванов-Крамской. Мы рассматриваем ее, слышим чарующее звучание и верим, что это и есть совершенство. Но Феликс Робертович вдруг говорит:
- А знаете, я не удовлетворен ни одним из своих инструментов. Совершенной гитары пока вообще нет. Скрипке повезло больше: для нее найдена точная конструкция - внутри корпуса одна пружина и одна душка. Предельный лаконизм - ничего убавить уже нельзя. Любой скрипичный мастер делает только так, а не иначе. А у гитары несколько десятков различных внутренних конструкций и еще больше их вариантов. Каждый мастер идет своей дорогой, и ни одну из них, и том числе и мою, нельзя считать абсолютно верной. Вот когда кто-нибудь найдет совершенную конструкцию, произойдет чудо. Гитара еще ждет своего часа.

Гитара работы Ф. Р. Акопова

***
Антонио Страдивари. Не удивляйтесь - великий скрипичный мастер делал гитары тоже. Правда, он успел сделать их всего около десяти, и эта цифра выглядит очень скромно по сравнению с полутора тысячами скрипок, альтов, виолончелей, вышедших из-под его рук. Страдивари не мог уделить гитаре столько же времени и труда, сколько он уделял смычковым инструментам. И если его скрипки и сегодня служат эталоном, то гитары далеки от тех, которые мы видим в наши дни на сцене концертного зала. Но все-таки Страдивари уже тогда считал гитару инструментом, достойным внимания большого мастера.

***
А нынешняя концертная гитара - во многом результат огромного труда испанского мастера Антонио Торреса, родившегося в 1817 году и работавшего почти до конца прошлого века.
Торрес определил оптимальную мензуру инструмента, то есть длину струны от порожка на головке до подставки. Она равна шестидесяти пяти сантиметрам, и сегодняшние мастера, как правило, соблюдают это расстояние.
Торрес нашел благородные пропорции гитары, красивые очертания, которые тоже служат образцом для мастеров и поныне.
Торрес много экспериментировал с различными породами дерева и уточнил зависимость тембра и силы звука от используемой в гитаре древесины.
Торрес разработал собственную конструкцию корпуса инструмента. Говоря об устройстве гитары, мы упоминали пружины, которые приклеиваются к деке с внутренней стороны. Одно из самых совершенных расположений этих пружин принадлежит Торресу.
Наконец, Торрес добился от гитары так называемой отзывчивости — легчайшее прикосновение к струне уже рождало звук. Отзывчивость - одно из важнейших качеств не только гитары, но и вообще любого струнного инструмента, потому что оно позволяет там, где надо, играть очень тихо, а кроме того, без лишних усилий извлекать звук.
Творчество Торреса показывает, что музыкальный мастер - и экспериментатор, и исследователь, и конструктор, и художник.

***
Великолепные инструменты строил ученик и последователь Торреса - испанец Мануэль Рамирес.
Именно к Рамиресу пришел перед своим концертом в Мадриде молодой Андрее Сеговия. У Сеговии не было тогда достаточно денег, чтобы купить гитару Рамиреса, он хотел взять инструмент напрокат. Рамирес предложил Сеговии только что законченную гитару. Сеговия сел и начал играть, чтобы опробовать ее. А начав, не мог остановиться, настолько хорош был инструмент. Этот импровизированный концерт закончился тем, что восхищенный Рамирес подарил Сеговии свою гитару. Вряд ли он предполагал тогда, что выступления Сеговии принесут мировую известность и мастерству Рамиреса. Двадцать лет Сеговия не расставался с его инструментом.
Сейчас во всем мире известны гитары учеником Мануэля Рамиреса. Не всегда зная имя мастера, их называют инструментами «школы Рамиреса».
Деятельность Сеговии вообще по-новому стимулировала работу гитарных мастеров. Теперь они, строя свои инструменты, задавались вопросом: а понравились бы их гитары Сеговии? И если уж Сеговия останавливал свое внимание на каком-нибудь мастере, тот не жалел ни сил, ни времени, чтобы выполнить все требования музыканта. Например, в конце тридцатых годов Сеговия заинтересовался гитарами немецкого мастера Германа Хаузера и заказал ему инструмент. Но ни первая, ни вторая, ни третья гитары не понравились Сеговии. Мастер каждый раз внимательно выслушивал претензии и принимался за новый инструмент. Наконец была сделана прекрасная гитара, служившая Сеговии полтора десятка лет. Так мастер, который и до Сеговии строил хорошие гитары, научился с его помощью делать их еще лучше.

***
Из русских мастеров в первую очередь следует назвать Ивана Андреевича Батова, родившегося в 1764 году. Он строил скрипки, альты, виолончели и гитары. Батов был крепостным, ремеслу своему учился сам. Его гитары звучали негромко, но отличались нежным, завораживающим тембром. Батов изысканно отделывал гитары инкрустацией, используя перламутр и ценные породы дерева. Было Ивану Андреевичу уже под шестьдесят, когда он получил вольную.
В середине прошлого века обрели известность гитары Ивана Яковлевича Краснощекова - он строил не только салонные, но и концертные инструменты. В 1872 году на Политехнической выставке в Москве он получил за одну из своих гитар первую премию. Некоторые гитары его до сих пор служат современным исполнителям.
Из тех, кто творил уже в советское время, выделяется мастер Федор Гаврилович Савицкий. Одно время на его инструменте играл Иванов-Крамской. К сожалению, инструментам Савицкого был присущ серьезный недостаток, который выявлялся не сразу. Вспомните: одна из стоящих перед мастером задач - это разрешение противоречия между желаемым резонансом корпуса и требованиями прочности. Савицкий не смог найти золотую середину. Его гитары имели прекрасный резонанс, звучали ярко и своеобразно, но запас прочности оказался недостаточным. Теперь, когда мастера уже нет в живых, почти все его инструменты нуждаются в серьезной реставрации.
Тем не менее многое из опыта Савицкого используют в своей работе нынешние мастера, создающие отличные инструменты.

Федор Гаврилович Савицкий

(Газарян С. Рассказы о гитаре. М., Детская литература 1987)

Назад